начало игры

[indent] Пустельга возвращается из рассветного патруля - кажется. Не есть, сразу уходя сюда - точно. Сколько времени проходит? Она даже не знает.

[indent] В конце концов, коты всегда умирали. До её рождения, после. Её собственные родители, первый наставник, да даже Метеоритный Дождь, казавшийся нерушимым столпом, и она принимала это столь же естественно, как друг друга сменяют сезоны. Это и было естественным - однажды её тоже не станет, никто не может быть вечным.

Тогда почему ей кажется, что после смерти Звёздного Неба всё пошло не так?

[indent] Конечно, у неё было время оплакать его, как и у всех привязанных к коту, как у всех верных соклановцев, но она не умела это делать. Слёзы копились в ней, душили и переполняли, но ни одной слезинки не упало из льдистых глаз. Она не была приучена горевать. Это не было в порядках Пустельги.

[indent] И теперь, когда наставника не было, никто не мог удерживать её от того, чтобы вымещать всю боль на себе. Поэтому она тренируется. Кажется, добивая свои мышцы до тех пор, пока они не заноют до невыносимой тряски, пока она не будет чувствовать подушечек, пока вокруг не останется боли, что прогрызает себе дорогу к сердцу через клетку из рёбер, ранее такую надёжную.

[indent] Пустельга даже не знала, что так бывает. Что наставник может быть так дорог.

[indent] Наверное, её не хватятся пока. Она выполнила свой долг перед кланом и выполняла всегда, даже раньше, чем начали если не все, то многие, и имела право остаться одна - наверное?

[indent] Трава шуршит под чьими-то аккуратными лапами, глуша сами шаги, но Пустельга знает, что это не ветер. Горький запах полыни проникает в ноздри, сбивая с толку, не позволяя распознать гостя, и она оборачивается, инстинктивно топорща шерсть. Конечно, она в глубине их территории. Конечно, она рядом с лагерем и наверняка сумеет защититься. Конечно-

[indent] её нашли.

[indent] Обеспокоенное сочувствующее янтарное поверх льдистого отсутствующего, замученного. Его тепло против её непонимания, что делать с собственным холодом.

[indent] Щелкун умел сдаваться. Как минимум, Пустельга так считала, потому что сама таким умением не обладала. Оно просто не вписывалось в картину её мира, где Метеоритный Дождь всё её детство доказывал, что слабости не должно существовать. И правление Звёздного Неба было не только её рассветом, но и тёплым солнцем щедрых Зелёных Листьев для её друга.

[indent] Щелкун учил её сдаваться, но в последнее время Пустельга совсем неважная ученица.

[indent] — Сколько ты уже здесь?

[indent] Пустельга выдыхает, не зная, что задерживала дыхание. Движение - её последняя попытка жить. Без неё тело наливалось свинцовой тяжестью, и она была готова ползти, если бы были силы.

[indent] Движение - её побег от себя. Бесконечный и мучительный, но из раза в раз приводящий лишь к отправной точке и не далее.

[indent] - Не знаю, - усталым выдохом, но правдивым, и она обращает несчастный, почти слезящийся взор на Щелкуна, прежде чем наконец согнуть задние лапы и сесть на землю.

[indent] И она так давно не отвлекалась, чтобы хотя бы попить.

[indent] С новым выдохом Пустельга поднимается с места, медленно подходит, чтобы в следующий миг прижаться лбом к пятнистому плечу.

[indent] Поддерживать Щелкуна луны назад было проще, чем нуждаться в том самой.

Отредактировано Пустельга (2024-10-14 19:02:42)

Подпись автора

Сердце как мотор — стучит, не умолкает,
Лечу во весь опор, но снова исчезает,
Она не понимает, что этим убивает его.

подпись лапками Щелкуна.